Вы спрашивали своих студентов, зачем они смотрят ТВ?
Ольга Маховская: Если прямо спросить об этом, люди ответят, чтобы узнать информацию, быть в курсе дела. И телепродюсеры сегодня эксплуатируют именно эту информационно- развлекательную парадигму. Спросите у любого, что ваш канал делает, ответ будет: развлекает и информирует. А если человек в кризисе? Вы все равно предлагаете ему либо погрузить голову в бесконечный праздник, либо забить ее какой-то информацией? Узурпировав роль психотерапевта и делая вид, что знает ответы на все вопросы, жизненные проблемы человека ТВ никак не решает.
А запрос на это есть?
Ольга Маховская: Мы во ВГИКе во время исследования как раз пытались выяснить скрытый мотив интереса к ТВ. И оказалось, что это поиск социальной поддержки. Потребность в социальной поддержке и стимуляции у современного россиянина не меньше, чем в информации. И как недостаток информации рождает у человека информационный голод, так и недостаток социальной поддержки — отсутствие признания того, что ты делаешь, и уверенности в том, что это кому-то интересно, рождает эмоциональный и социальный голод.
Может быть, лучше найти одного реального хорошего друга?
Ольга Маховская: Вы рассуждаете как человек литературной эпохи. Еще совсем недавно людям казалось, что важно найти одного человека, свое альтер-эго, и это будет огромное счастье! Но сегодня, если по твоему поводу не ликует толпа, а на день рождения к тебе не приходит 50 человек, наш молодой современник начинает испытывать дефицит социальной стимуляции. Вот так сбит прицел. Мононастрой — прожить истинную жизнь, найти себя, свое призвание, бороться за выбранные идеалы — был важен вроде бы совсем недавно. А сейчас человек хочет прожить не одну жизнь, а несколько. И виртуальная реальность, телевизор подсказывают, что это возможно. Мобильность и скорость жизни увеличились настолько, что все свои детские мечты мы исполняем уже к тридцати. Люди жалуются психологам: не думал, что жизнь такая длинная... К 40 человек успевает исчерпать намеченный сценарий: выйти замуж, получить образование, написать книжку, вырастить ребенка. А что дальше? Обыватели завидуют актерам, проживающим много биографий.
А если все-таки успокоиться и поставить задачу быть счастливым?
Ольга Маховская: ...то придется выключить телевизор. И добиться того, чтобы он не сбивал нам прицел. Ведь в нем то и дело показывают тех, кто производит впечатление счастливых. Основной эффект медиацентрации — это эффект преувеличения. Мы живем в мире преувеличенного значения медиафигур, преувеличенного значения себя как их зрителя и преувеличенного значения СМИ. Хорошо бы ТВ подвинуться, а обществу вернуть на элитарное место тех, кому оно предназначено, — науку, искусство, хорошее кино. Иначе мы никогда не минем эту стадию главенства фейс-контроля и дресс-кода (как ты одет важнее того, какие знания ты несешь), не перестанем возводить персон шоу-бизнеса в касту избранных, а Общественную палату и комитеты Госдумы заполнять преимущественно медийными фигурами, не перестанем зацикливаться на форме. Посмотрите, у нас же даже оппозиция ищет прежде всего форму — белые ленточки, живые цепи, и это тоже от ТВ.
Но при этом ТВ все ругают, что говорит о критичности его восприятия.
Ольга Маховская: Думаю, что ругань ТВ — это, скорее, показатель негативной зависимости. (Если я не люблю зефир, я его просто не ем, а не ругаю с утра до вечера.) И проявление социальной обиды. Если бы ругающего позвали в телевизор, он бы его не ругал.
Каковы механизмы связи современного человека с телевизором?
Ольга Маховская: Большинство телезрителей находится в интерактивном режиме общения с ним. Референтная группа (люди, чье мнение нам важно) все больше перемещается в телевизор. Ты любишь Андрюшу Малахова, переживаешь за Ксению Собчак, они тебе «как свои». Телезрительницы по-серьезному влюбляются в мужчин из телевизора. Но когда ты «живешь» с телевизором и все психологически близкие тебе люди находятся в нем, это своего рода парасоциальная связь (по аналогии с парапсихологией). И это не жизнь, а ее суррогат. Жизнь там, где неопределенность, парадоксы, сопротивление, где тебе интересно, что будет дальше, и ты не знаешь, что будет. А на ТВ уже готовые продукты и все расписано... И вроде на ТВ высокая плотность событий, жизнь взахлеб, страсти вокруг, но все же понимают, что жизнь в телесериалах — не твоя жизнь.
А если это просто отвлечение от скуки обыденности?
Ольга Маховская: Досада в том, что «живущий с телевизором» все время повернут на настоящее. Когда-то классическая литература цепляла нас к прошлому, а телевизор поменял наш хронотоп, у человека, поглощенного им, почти нет прошлого. Но самое главное — он боится будущего. А ведь только жизнь, заряженная будущим, рождает витальность, желание жить. Хаосом быстро сделанных, небрежных, невыверенных программ, не учитывающих ни зрителя, ни рекомендаций психолога, этого не добиться.
Современный фольклор по поводу ТВ груб, его то и дело обзывают «дуроящиком», «зомбоящиком».
Ольга Маховская: Такие представления — «телевидение все фатально определяет, зомбирует», если посмотреть на мировые исследования ТВ, во всем мире считаются устаревшими. ТВ само по себе не предполагает фатальной зависимости от него. Это все-таки способ коммуникации, а не зомбирования. Но мы застряли в таком отношении к ТВ. И ловушка в том, что если воспринимать ТВ как зомбоящик, то его прямое воздействие увеличивается. Сегодня в борьбе «кто кого — зритель или телевидение?» все чаще выигрывает зритель. Телевидение становится интерактивным, а молодые уходят в Интернет, где пользователь может сам сделать небольшой ролик и собрать миллионную аудиторию.
