Накануне юбилея вместе с корреспондентом "РГ" в гостях у Виктора Антоновича побывали победители конкурса "Российской газеты" "Стань журналистом!" - студенты 1-го и 2-го курсов факультета журналистики МГУ Антон Пашков, Кирилл Перевозчиков и Екатерина Демьянова.
Российская газета: Виктор Антонович, каждую среду в колмогоровской аудитории собирается около 300 человек на ваш научный семинар. Посещаемость зашкаливает. О чем вы рассказываете?
Виктор Садовничий: Это мой традиционный семинар, который я веду уже сорок лет. Классический семинар по математике, но раз в месяц мы "украшаем" его более широкой проблематикой. И вот на эти так называемые большие семинары приходит, конечно, очень много слушателей. Недавно, к примеру, мы слушали доклад академика Галимова "Происхождение жизни на Земле". Говорили о том, как из неживой материи появилась живая, какие химические реакции привели к возникновению жизни. Обсуждение было настолько бурным, что даже академики и профессора в первых рядах не могли спокойно усидеть на месте.
РГ: Недавно все громко обсуждали то, как вы вместе с министром Андреем Фурсенко порекомендовали исключить из учебной школьной программы высшую математику. Какие на то аргументы?
Садовничий: В этой дискуссии возникло много недопонимания. Высшая математика в школах появилась совсем недавно. У меня, к примеру, никаких интегралов в школе и в помине не было. В математике надо учить размышлять, думать, доказывать, искать идеи и формировать свой талант исследователя. Школьная математика в этом смысле сверхдостаточна. Тут и геометрия, и алгебра, и тригонометрия. Есть очень трудные и интересные задачи - именно развивающие мышление. Конечно, при обязательном условии хороших талантливых педагогов.
РГ: Но в последнее время школьная геометрия сильно "съежилась" и по часам, и по объему?
Садовничий: В том-то и дело. А это основное, на мой взгляд, что развивает воображение человека, его пространственное мышление. Почти исчезла тригонометрия. Очень урезана алгебра. Зато введены элементы высшей математики. Так называемая производная, интеграл и предел. Вообще, ни то, ни другое, ни третье в школе преподнести грамотно нельзя. Потому что, для того чтобы ввести эти три термина, требуется понятие числа - настоящее, математическое.
Я читаю лекции по матанализу и на объяснение понятия числа, числовой оси трачу полсеместра. Студентам открывается целый мир. И только после этого можно говорить о пределе. А в школе на все про все лишь несколько занятий. По сути, дети получают новую таблицу умножения - и просто зазубривают ее. Не узнавая и, главное - не понимая, что они учат. Так что мое мнение: высшая математика может присутствовать в школе, но ограниченно. А на факультативном уровне, для тех, кто действительно этим интересуется, можно преподавать больше. Но главное, научить школьников мыслить, рассуждать, доказывать.
РГ: В последнее время в МГУ открылись новые и очень интересные факультеты - политологии, высшая школа телевидения, факультет наук о материалах... Чему еще планируете учить?
Садовничий: Буквально на днях мы создали уникальный институт - о человеке. Почему уникальный? Это виртуальная организация: как такового здания у него нет, а лекции, семинары будут проводиться в большей степени дистанционно. Студенты будут изучать человека во всем его многообразии: медицина, психология, философия. Будет создан специальный сайт. Так, скажем, сконцентрируем усилия ученых разных направлений на решение проблем, связанных с человеком в широком понимании.
РГ: А как рождаются новые факультеты?
Садовничий: Сразу скажу: не по желанию одного человека. Это ответ Московского университета на требования времени. Скажем, очень много положительных откликов было на открытие факультета фундаментальной медицины в МГУ. Его создание по сути изменило систему университетского образования. Факультет наук о материалах появился пятнадцать лет назад, но сейчас, когда полным ходом развиваются нанотехнологии, нет более готового факультета для изучения этой науки. Сейчас бум генетики, а у нас уже отлично действует факультет биоинженерии и биоинформатики.
РГ: А как вы прокомментируете бурную реакцию общества на отделение от философского факультета факультета политологии?
Садовничий: Шум, на мой взгляд, совершенно не оправдан. Нет такого уважающего себя зарубежного университета, где не было бы факультета политологии. В Московском университете он, кстати, был еще в 1755 году. Это университетская наука.
РГ: В связи с кризисом студентов пугают, что, получив диплом, они могут сразу оказаться на бирже труда. Как МГУ здесь помогает своим выпускникам?
Садовничий: У нас работает хорошая система - ярмарка вакансий. В этом году мы проводим ее 3 мая. На это уже традиционное мероприятие приходят тысячи наших студентов, которые общаются с работодателями "вживую". Но отмечу, что это все-таки встречи на перспективу. Я не сторонник подхода, когда студент и учится, и работает.
РГ: Но ведь сегодня практически все уже курсе на третьем начинают подрабатывать...
Садовничий: Надо знать меру. Понятно, что, например, журналистам нужна практика в газетах. Но все-таки надо, чтобы это не было в ущерб учебе.
РГ: МГУ до последнего сопротивлялся ЕГЭ. Как вы считаете, еще есть возможность изменить что-то в этой системе?
Садовничий: Теперь ЕГЭ - это закон. А с законом не нужно бороться. Но мечтать о каких-то поправках можно. Мне бы хотелось, чтобы в перспективе школьная аттестация и поступление в вуз все-таки были разделены. Ведь не каждый школьник хочет быть студентом. Поэтому, на мой взгляд, по окончании школы можно устраивать контрольные работы, тесты, которые бы оценивали не только ученика, но и саму школу.
О поступлении в университет разговор особый. Я вижу несколько способов. Да, у вузов есть право признавать эту школьную аттестацию как вступительную. Во всех странах Европы действует именно эта система. Но университет может признать школьный аттестат, а может и нет. Поэтому в интересах абитуриента кроме этого пройти еще тест в специализированном независимом центре тестирования по тем предметам, которые необходимы в университете.
РГ: То есть если абитуриент приходит в вуз с несколькими документами: результатами школьного теста, свидетельством независимого центра и с аттестатом, то шансов поступить у него больше?
Садовничий: Естественно, они увеличиваются. Плюс, конечно, каждый крупный уважающий себя университет в Европе обязательно имеет собственное дополнительное испытание. Основное здесь - право выбора для университета: взять человека по школьному аттестату, учитывать ли тестирование или направить на собственное испытание. Безусловно, школьник заранее должен знать, по каким правилам принимает данный вуз. И если, скажем, он плохо учился в школе, то пусть готовится и идет в независимый центр на тестирование.
РГ: А как вы сами закончили университет?
Садовничий: Я окончил с отличием. Был рекомендован в аспирантуру. Защитил кандидатскую. Остался ассистентом после аспирантуры. Потом в 34 года стал самым молодым профессором в МГУ.
РГ: Статус "красного диплома" по-прежнему высок?
Садовничий: Как правило, в аспирантуру рекомендуют именно обладателей "красной корочки".
РГ: А мы вот знаем, что некоторые работодатели с опаской реагируют на диплом с отличием: дескать, учился все время, опыта работы никакого...
Садовничий: Интеллект надо ценить. "Красный диплом" означает, что человек способный и талантливый, и все должны это понимать.
Прямая речь
Аскар Акаев, иностранный член РАН, профессор:
- Мне посчастливилось вот уже полтора десятилетия тесно соприкасаться с деятельностью Виктора Садовничего.
Вспомним 1992 год, когда он был на альтернативной основе избран ректором МГУ. В памяти встают обветшавшие университетские здания, уныние среди профессоров и преподавателей, отток кадров, падение уровня научных исследований. И сравним нынешний обновленный МГУ, горделиво раскинувшийся на Воробьевых горах, дополненный полутора десятками новых факультетов, филиалами, рядом исследовательских институтов. И венчает свершения Интеллектуальный центр МГУ - Фундаментальная научная библиотека, равной которой нет в университетах всего мира.
Отстаивая интересы родного университета, новый ректор в 1992 году добился почти невозможного - признания за МГУ статуса самоуправляемого научно-образовательного учреждения. В поисках талантов ректор идет в школы, по всей России организует олимпиады и конкурсы. Вникает в организацию школьного образования, борется с его формализацией.
Можно только поражаться, как при гигантской университетской нагрузке Виктора Антоновича, способной, казалось бы, поглотить его без остатка, он в глубине души остается все же ученым-математиком и находит в этом деле подлинное удовлетворение. Можно позавидовать докторантам и аспирантам, которым посчастливилось трудиться над научными диссертациями под руководством академика Виктора Садовничего.
Источник: "Российская газета"
