Николай ГЛОБА, профессор Московского государственного лингвистического университета.
О временах Великой Смуты современные историки осведомлены даже лучше, чем о многих событиях 50-летней давности. Ни одна эпоха не оставила такого количества сохранившихся сочинений и делопроизводственных материалов. Сохранившиеся материалы теснейшим образом связаны с происходившей в те времена политической борьбой. Поэтому различные источники крайне противоречивы в трактовке происходившего, но если расположить описанные в них события в хронологическом порядке, то можно попытаться ответить на ряд спорных и очень щекотливых вопросов.
Жизнь «по понятиям»
Для простого человека-обывателя, который в происходящем совершенно ничего не понимал, Смута была тяжелейшим потрясением. А когда человек дезориентирован, начинается ломка сознания и поведения людей. В частности, в «Сказании» Авраама Палицина говорится о том, что православные и иноверцы разуверились во всем, в стране началось страшное падение нравов, да такое, что просто некуда идти: везде грабежи, пьянки, убийства.В связи с ослаблением государственной власти по всей стране, особенно в обжитых, центральных районах, появились так называемые «воровские казаки». Конечно, это были не те казаки, которые как сословие состояли на государственной службе. Проще говоря, это были разбойные ватаги, которые объединяли кого угодно: дворян и представителей знати, беглых солдат, холопов и крестьян, тех, кого называли «литовские люди», татар и любой деклассированный люд. Паны-атаманы в соответствии с «приставством казачьим» брали под контроль определенную территорию и обязывались защищать ее.
Нижний Новгород — островок стабильности
В период всеобщего разорения и безвластия островком относительной стабильности стал Нижний Новгород, расположенный у слияния Оки и Волги в 439 км к востоку от Москвы. Основанный в XII в. город был крепостью, оборонявшей русские границы от мордвы, черемисов и татар. В XV–XVI вв. Нижний Новгород был опорным пунктом в борьбе с Казанским ханством.После присоединения к России Казани (1552 г.) и Астрахани (1556 г.) Волга от истока до устья стала главной мирной торговой дорогой страны. На всем ее протяжении народы Поволжья включались в интенсивные экономические отношения, и это привело к тому, что Нижний Новгород превратился в крупнейший торгово-промышленный центр страны, стал ее внутренним портом, куда стекались товары как отечественные, так и из многих стран мира. Создались особо благоприятные предпосылки превращения Нижегородского края в ведущий центр не только российской торговли, но и связей Европы с Востоком. В Нижнем Новгороде возникла знаменитая ярмарка, которая ведет свою историю с начала XVI в., с момента возникновения торжища на волжских берегах близ Васильсурска. По богатству и количеству населения в XVI–XVII вв. Нижний Новгород являлся одним из самых значительных городов России, и Иван Пересветов даже советовал царю Ивану Грозному перенести в этот город столицу государства.
В годы Смуты не покорившийся ни польскому королю, ни русским «ворам» Нижний Новгород дважды осаждали сторонники самозванцев (Лжедмитрия I и Лжедмитрия II) — в 1606 и 1608 гг. В 1610 г. поляки вошли в Москву. В Рязани была совершена попытка организовать народное ополчение при активной помощи нижегородцев. Но ополчение, не выдержав внутренних раздоров, распалось. С этого времени Нижний Новгород стал основным центром сопротивления интервентам, борьбу с которыми возглавили нижегородский посадский человек Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский.
Высшие церковные иерархи в поисках царя
Следует сказать, что о ранних годах Минина известно мало. Подробности о его деятельности становятся известными только с 1611 г., когда прибыла в Нижний Новгород грамота от патриарха Московского и всея Руси Гермогена. Священномученик Гермоген (Ермоген) родился около 1530 г. в семье донских казаков. Он начал свою деятельность в качестве священника в Казани в 1580-х гг., а 3 июля 1606 г. при поддержке Василия Шуйского был избран Собором русских иерархов Патриархом Московским и всея Руси. В это время ему было уже более 70 лет.После свержения с престола Василия Шуйского власть перешла к Боярской думе, где председательствовал князь Феодор Мстиславский. О том, кого избрать царем, между боярами и дворянами не было согласия. Первый из бояр, Мстиславский, стоял за избрание польского королевича Владислава, другие хотели князя Василия Голицына. За него сначала подавал голос и патриарх Гермоген. Но затем он указал на древний боярский род Романовых.
Несомненно, из пяти братьев Романовых, репрессированных Борисом Годуновым в борьбе за власть, лучшим царем мог быть Федор Никитич, племянник царицы Анастасии, первой жены Ивана Грозного, насильно постриженный в монахи вместе с женой Ксенией под именами Филарет и Марфа. Но не Филарета, потерявшего право на российский престол, назвал патриарх Гермоген, а его единственного выжившего сына — юного Михаила Федоровича Романова.
Как и патриарх Гермоген, митрополит Филарет в принципе не возражал против избрания царем Владислава Сигизмундовича, но требовал, чтобы тот принял православие. Участвуя в переговорах под Смоленском с отцом Владислава польским королем Сигизмундом III и отказавшись подписать подготовленный польской стороной окончательный вариант договора, он был, как и патриарх Гермоген, в 1611 г. арестован поляками.
Патриарх как пропагандист освободительного движения
Как мы видим, на Руси, уставшей от долгой смуты, стала формироваться новая, пока еще тщательно скрываемая от посторонних глаз партия будущей власти, которую тайно возглавили высшие церковные иерархи. Гермоген, став Патриархом Московским и всея Руси, активно радел за православие, и на кого он мог опереться в борьбе за светскую власть против католиков — претендентов на российский престол, как не на жителей Поволжья, которых он ранее активно приобщал к православию. Но наведение порядка невозможно без военной силы и этой силой стали, конечно же, в первую очередь те, кого хорошо знал патриарх Гермоген, те, кто нес безо всякой корысти для себя значительные материальные потери в период междоусобных войн — в основном мелкое дворянство, купечество и посадское (торговое и ремесленное) сословие.Используя всю мощь пропагандистской машины, церковь в кратчайшие сроки сумела доказать народу, что лишь один патриарх Гермоген остался верен православной вере и правде. После этого народ обратил последние свои надежды на «твердого духом и прямодушного святителя». «Если патриарх не поможет одолеть великую разруху, — рассуждали простые люди, — тогда, значит, не от кого ждать добра». Патриарх Гермоген открыто призывал народ вооружаться против поляков, освобождал от присяги поляку Владиславу, убеждал собрать всенародное ополчение, которое освободит Москву и все государство от поляков, а затем избрать царя. Святитель начал писать грамоты, призывая русские города ополчиться для избавления святой Руси от бед, и народ согласился с патриархом.
Минин — душа и казначей ополчения
Следует отметить, что достоверных биографических данных о Кузьме Минине и его родственниках в дошедших до нас источниках крайне мало и носят они отрывочный характер. Объясняется это прежде всего тем, что жил народный герой в эпоху, когда родословные записи велись исключительно для «служилых людей по отечеству», то есть для дворянского сословия. Мининский же род относился к посадским людям (сословию «тягловому»), которые данной привилегией не обладали. Не было у посадских даже фамилии, звали их по имени-отчеству (по отцу), к которому могло быть добавлено какое-либо личное или родовое прозвище, поэтому «Минин» — первоначально было отчеством и лишь впоследствии стало родовой фамилией Мининых.Осенью 1611 г., откликнувшись на призыв патриарха Гермогена, Кузьма Минин бросил клич о необходимости создания нового ополчения и сборе для этого средств. Минин сам показал пример согражданам, пожертвовав на спасение Отечества часть наличных денег и украшения жены. Его призыв активно поддержали нижегородцы, а затем и жители многих русских городов. Так «выборный человек» Минин стал организатором и душой ополчения, распорядителем средств, собираемых на его содержание.
Если не лукавить, то можно сказать, что на самом деле Минину удалось организовать сбор денег, оружия и имущества «добровольно-принудительно». Ему удалось провести решение о том, что нижегородцы (а затем и костромичи, и ярославцы) должны были отдать на нужды ополчения сначала десятую, затем пятую, а иногда и третью часть имущества. Говоря современным языком, были созданы комиссии по раскладу и оценке имущества, а если сопротивляющиеся не отдавали положенного, то специальные «продотряды» и «спецотряды» силой забирали добро и даже могли заложить у должника жен и домочадцев. Иными словами, повсеместного добровольчества как такового не было, но и массового сопротивления действиям Минина по организации и снабжению ополчения тоже не оказывалось. Видимо, сказалось моральное право Минина, поддержанное высшими иерархами церкви и признанное народом. Конечно, радость от утери имущества и полученных тягот (ведь домочадцев из долговой ямы надо было выкупать) население вряд ли испытывало, но и сопротивление общему делу, поддержанному церковью, считало грехом.
Пожарский — организатор ополчения
Великую честь сформировать общерусское ополчение нижегородцы предоставили князю Дмитрию Пожарскому. Он-то и пожелал, чтобы хозяйственная часть в ополчении была поручена Минину. К этому времени князь уже был опытным военачальником. Четыре года оборонял южные рубежи страны от крымских татар, успешно воевал с войсками Лжедмитрия II, принимал участие в распавшемся из-за внутренних противоречий первом народном ополчении.Выполняя волю церковных иерархов и народа, князь категорически отказался от услуг иностранных наемников и сделал ставку на людей служилых, знакомых с военным делом. Прежде всего на деньги, собранные Мининым, используя современную терминологию, была создана «контрактная армия», в которую записалось порядка 750 нижегородцев и около двух тыс. воинов из Смоленска, бежавших в Нижний Новгород после захвата города польско-литовскими войсками. Ядро войска составили смоляне, дорогобужане и вязьмичи — всего около трех тыс. опытных, закаленных в боях воинов. Князь Пожарский принимал по контракту всех «охочих людей» Поволжья невзирая на их национальность и вероисповедание: русских, татар, марийцев, чувашей и представителей других народов, способных носить оружие. Всего было принято порядка 20 тыс. человек. Не обращая внимания на сословные различия, князь назначал на командные должности не за знатность, а «по делу», ввел твердые ставки жалования и установил в ополчении строгую дисциплину. Кузьма Минин, ведая казной и хозяйственно-организационной подготовкой ополчения, сумел обеспечить ополченцев всем необходимым. Денежное жалование они получали значительно более высокое, чем служилые люди, были хорошо обуты, одеты. Ополчение имело сильную артиллерию.
В марте 1612 г. Минин и Пожарский вывели ополчение из Нижнего Новгорода, однако отправились не на Москву, а к Ярославлю, где еще в течение четырех месяцев готовили ополченцев к боям. Затем начался поход на Москву. 22 октября был взят Китай-город. Поляки подписали договор о капитуляции. К концу 1612 г. Москва и ее окрестности были полностью очищены от оккупантов. В начале 1613 г. состоялся Земский собор, на котором на российский престол под давлением церкви и представителей Второго ополчения был избран Михаил Романов. Власть в форме самодержавной монархии была восстановлена.
В июне 1619 г. был освобожден (в порядке обмена пленными) и торжественно встречен в Москве Филарет, который любезно согласился быть патриархом. С этого момента на Руси фактически было два государя: Михаил — сын, Филарет — отец. Государственные дела решались обоими, отношения между ними, по данным летописей, были дружелюбными, хотя патриарх имел большую, чем сын, долю в правлении. Будучи родителем государя, патриарх до конца жизни официально был его соправителем и фактически руководил московской политикой. При этом использовал титул «Великий государь» и совершенно необычное сочетание монашеского имени «Филарет» с отчеством «Никитич».
