Читателям повезло попасть в цирк накануне генерального прогона юбилейной программы "Уже 130!"
Директор цирка Максим Никулин встретил в своем кабинете, и пока читатели устраивались, объяснил: "На этом манеже работали все: самые великие, самые знаменитые, все вышли из этого дома. Поэтому мы не имеем права замыкаться только в своем коллективе, на своих артистах. И мы попытались объединить на этом манеже все цирковые силы России. Завтра часов в восемь мы здесь соберемся и выпьем, - улыбается Никулин. - В цирке два главных праздника - начало программы и ее окончание. Это сложилось со стародавних времен. Начало - это точка отсчета, какой-то новый этап в жизни. А окончание знаменательно для каждого артиста тем, что они могут уже никогда в жизни не встретиться. Они отработали в программе и разъехались по разным странам. Грустноватый праздник. Ну, а завтра придут гости, друзья и мы здесь скромно, но шумно отметим. Завтра здесь будет битком, потому что приглашаем всю программу, всех руководителей номеров. О том, что получилось - не получилось, мы скажем потом, через несколько дней. Программа должна заработать. Пройдет время, мы потихоньку соберемся и устроим разборки. Но я думаю, что все получится. Не потому, что мы "ах, какие гениальные". Просто мы, как бульдоги, если уж вцепились во что-то, то не отпускаем. Хорошо или плохо - судить зрителю. Ну что, начнем? Запретных тем нет, спрашивайте!"
На манеж!
Маргарита Петрушина, секретарь-референт: Говорят, что цирк - это закрытый мир, в который попасть очень сложно. Так ли это?
Никулин: На самом деле попасть в цирк очень легко. А вот выйти - сложно. Говорят, из цирка не уходят, из цирка уносят. И это на самом деле так. Цирковые в силу тех или иных причин заканчивают свою карьеру очень рано. Силовые, например, в 35, максимум в 40 лет становятся пенсионерами. Это во-первых. Во-вторых, они, как и в спорте, становятся инвалидами. Разрушенный позвоночник, вырванные мениски - это все издержки профессии. Уйти отсюда очень сложно, поэтому все пытаются здесь остаться. На любой должности. В пожарную охрану идут. На вахту. У нас в гардеробе сейчас заслуженный артист работает. Ничего, нормально. Идут ассистентами к своим детям, опыт-то огромный и силы еще есть. С другой стороны, цирк - это мир, который посторонних не терпит. Отторгает. На моей памяти были случаи, когда люди хотели работать, но у них не получалось. Круг их не пускал.
Владимир Кравцов, представитель Госдумы: Насколько сегодня популярна профессия цирковых, ведь они не столь известны, как, например, поп-звезды? Ведется ли сегодня пропаганда циркового искусства? Идет ли к вам молодежь?
Никулин: Что касается молодежи, слава Богу, грех жаловаться. Молодежь к нам идет. Иногда мои ребята приезжают в цирковое училище, режиссеры смотрят, и, если мальчик или девочка перспективные, мы работаем с ними, платим им стипендию. В принципе, наш цирк - это прокатная площадка. Мы делаем свои номера и содержим своих артистов только потому, что ежели мы этого не будем делать, то через 10 лет нам вообще показывать нечего будет, на вопрос по поводу пропаганды отвечу так - ее нет. Она была раньше. Меня часто спрашивают: а что, сегодня нет таких артистов, как в старом советском цирке, которые гремели на весь мир? Есть, и даже еще лучше. Просто их никто не знает. Потому что раньше их раскручивали, как бы сейчас сказали, пиарили. Это было на уровне государства. Государству было выгодно с точки зрения идеологии. Спорт, Большой театр, и цирк были тремя экспортными китами, на примере которых мы доказывали преимущество социалистической системы. Поэтому тогда работали. Снимали документальные фильмы "Парад алле", художественные "Полосатый рейс", "Укротительница тигров" и т.д. Приглашали на телевидение, цирку посвящались "Огоньки", города заклеивали афишами. Была организация, которая называлась Бюро пропаганды советского циркового искусства при Росгосцирке. Был журнал "Советская эстрада и цирк". Это все давало свои плоды. Поэтому до сих пор даже некоторые молодые помнят Запашных, Олега Попова, Никулина и Шульгина. Ну да, в этом плане, допустим, отцу помогло кино. Кино его, конечно, раскрутило. Сейчас совсем другая история. Я не буду опять критиковать систему Росгосцирка, но его тоже нельзя сбрасывать со счетов. Есть такая структура, называется Центр циркового искусства, в Измайлове. Вернее, была. Сейчас она только на бумаге, в полуразрушенном состоянии. Между собой мы называли ее цирковой дирекцией. Там работали режиссеры, композиторы. Там есть несколько залов, манеж, звукозаписывающая студия. Там была структура, которая призвана была выпускать номера. И при хороших урожайных годах оттуда выпускались до 70 номеров аттракционов в год! Причем очень хорошего, того самого советского уровня. Сейчас - разруха полная. Вот и все.
Александр Нуждин, инженер по технике безопасности: Какой цирк сегодня наш главный конкурент?
Никулин: Китайский. В плане того, что это второй национальный цирк в мире. Больше национальных цирков в мире нет. Говорить о канадском цирке - пустое дело, потому что одна половина артистов русские, другая - китайцы.
Сергей Казаков, продюсер: Максим Юрьевич, а почему представление начинается именно в октябре?
Никулин: Понимаете, нам нужна пауза. Мелкий ремонт сделать, манеж переклеить, полы зациклевать, на это же нужно время. Нужно, чтобы программа уехала и приехала новая, разместилась, отрепетировала и начала работать. Это тоже время. Нужно сделать дезинфекцию помещений, где содержатся животные. То есть должны быть такие технологические паузы, которые мы собрали в одно время. Обычно мы закрываемся после Дня города. Сентябрь всегда был привлекателен для паузы - люди вернулись, нужно детей в школу собрать. Сами понимаете, форма школьная, книжки, тетрадки...
Галина Назаркина, ведущий специалист: А можно банальный вопрос? Про хомячков (смеется). Я их очень люблю. Есть ли вероятность того, что на манеже вашего цирка мы увидим их в огромном количестве?
Никулин: Большого количества хомяков я вам не обещаю, это невозможно. В нашей предыдущей программе работал клоун Алексей Емелин, у него в номерах были задействованы животные, я их называю ханорики - помесь хорька и норки. Хомяки туповаты для дрессуры, но каким-то элементарным вещам их можно научить.
Евгения Нуждина, инженер: Многие почему-то думают, что животным в цирке живется не очень хорошо, их плохо кормят и наживаются на них. А как им живется у вас?
Никулин: Вы знаете, я сегодня менял права, для чего встал пораньше. Стоим на светофоре. Утро раннее, Москва, народу полно. Бежит стая бродячих собак по Ордынке. Одна без хвоста, другая с культей вместо ноги. Кошмар и ужас. Это к вопросу об условиях. Какие им условия создашь, такими они и будут. Грамотный дрессировщик своих животных любит. Я частник, но должен подчиняться государственным нормам. Они у нас не такие жесткие, как в Европе, но мы постепенно к этому подходим. Не потому что мы прогибаемся под их требования, а потому, что они достаточно разумные. Все же просчитано. Высота клетки. Насыщенность света, порода древесины, количество квадратных метров на собаку, на ежа, на лошадь, на слона... Давайте я вам лучше покажу, в каких условиях содержатся животные у нас в цирке? Пойдемте за кулисы.
Парик на пружине
Неяркий свет, огромные псевдобронзовые сфинксы, розовая "Нива" без крыши, громадные железные ворота, дверь для входа с лаконичной надписью "Вход воспрещен. Хищники". Прежде чем открыть такую дверь, лучше постучать. А лучше не открывать совсем. В цирке к таким предупреждениям относятся очень серьезно. Максим Юрьевич открывает безопасные ворота, за которыми находится репетиционный манеж.
- А я и не знала, что манеж бывает репетиционным, - инженер Евгения Нуждина с восхищением смотрит на молодого человека в спортивном костюме, который ловко перебирает в воздухе стальными стаканами.
За "бортом" человек в белом костюме и макияже выгибается змеей. Прошу пять минут для общения.
- Пять минут - это очень много, - строго говорит человек-змея и тут же добродушно добавляет, - прогон у нас, извините.
Молодой человек в черном фраке сидит на шпагате так же просто, как на стуле.
- А можешь левой ногой телефон к уху прижать? - спрашивает его наш фотограф, который когда-то служил здесь целый месяц ночным конюхом и знает все тонкости циркового искусства.
- Пойдемте представление посмотрим, - приглашает гостей Никулин.
На цирковой арене в ослепительном свете артисты перебрасываются кольцами. Барабанная дробь. Читатели, режиссер, директор цирка - все замерли. Трое человек бросают кольца на одного. С бешеной скоростью мелькают руки, кольца сверкают как молнии. Непостижимая ловкость рук. Ап - промах. Кольцо улетает за манеж.
- Повтор, - командует в микрофон режиссер.
Снова барабанная дробь. Снова трое на одного. Снова с бешеной скоростью. Последнее кольцо. Аплодисменты!
За кулисами клоун Катя причесывает рыжий прыгающий парик с косичками. Чтобы на манеже парик эффектно соскочил с головы, нужно тщательно заправить потайную пружину и крепко закрепить силиконовую лысину.
- Слав, посмотри на меня, хорошо? - просит она своего супруга клоуна Славу.
- Очень хорошо, - одобряет Слава. С невозмутимым и серьезным лицом он готовит реквизит к выступлению. Барабан с дырой, огромные браслеты с колокольчиками, пюпитр...
- Трудно смешить? - спрашивает у клоуна инженер по технике безопасности Александр Нуждин.
Клоун Слава задумывается.
- Трудно, - решает он. - Сегодня публика требует смешить ее в темпе. Шутка на шутке, иначе будет не смешно.
- А бывает, что публика не смеется?
- Бывает, - признается Вячеслав Мамуков. - Качество шутки мы можем проверить только на публике. На репетиции никак не узнаешь, смешно ли.
"Осторожно, хищники"
Через несколько минут на манеж поведут "мишек", так цирковые называют огромных бурых медведей. Читатели послушно выстраиваются в ряд. Вдоль коридора уже выставлены таблички "Осторожно, хищники". Откуда-то с "медвежьей" стороны кричат: "Что там?", из-за кулис отвечают: "Реприза". Значит, "мишек" пока не поведут. Рано.
Наконец, сообщают: "Осторожно, медведь!" Читатели жмутся к стене, ищут косолапого глазами, но вместо него появляются крепкие парни в блестящих костюмах, от души хохочут: "Так удобнее пройти было". В цирке все шутят.
- Можно пока представление посмотреть? - жалобно просят читатели и почти перешагивают через железную цепь, как вдруг раздается громогласное: "Куда?! Сейчас медведи пойдут! Здесь же написано!"
- Медведь! - шепчет во весь голос секретарь-референт Маргарита Петрушина. Мы пятимся и чуть не наступаем на "йогу", который сидит в какой-то нечеловеческой позе на самом обычном полипропиленовом коврике.
Огромный медведище как ни в чем не бывало идет на задних лапах, да еще и пританцовывает. Дрессировщик Виктор Палыч дер жит его за поводок и кладет в пасть что-то вкусное. Один медведь, второй, третий, четвертый... Через мгновение медведи Виктора и Ольги Кудрявцевых с удовольствием гоняют по манежу на самокатах и мотоциклах. Читатели наблюдают с восхищением. А когда мишки везут своих дрессировщиков на настоящей розовой "Ниве", аплодируют с восторгом, как настоящие зрители.
Когда косолапых артистов отвели за железные ворота, читатели обступили Виктора Палыча. Весь мокрый, хоть выжимай, он объяснил им:
- Обычно артист за выступление теряет около килограмма, я теряю два. Понимаете, это же не только физическая нагрузка, но и моральная. У меня две тысячи человек в зале, и я за их жизни отвечаю.
- А чем вы их все время кормите во время представления? - ведущий специалист Галина Назаркина разглядела у артиста маленький кармашек на поясе.
- Чем-то вкусным, - улыбается дрессировщик.
- Печеньем, наверное? Сгущенкой! Конфетами! - наперебой предлагают читатели.
- И печеньем, и сгущенкой, - смеется народный артист России Виктор Кудрявцев. - Как зима наступает, они начинают лениться, объедаться сгущенкой, думают: а, да зачем нам все это надо...
Душ для слона
В цирковой конюшне пахнет летом. За изящной оградой ухоженные лошади с большими глазами. "Марго, доппель пони, чалая кобыла 1989 г.р.", "лошадь Бром, терская порода, серый мерин, 2005 г.р."
- А можно их покормить? - просит Владимир Кравцов, представитель Госдумы.
- Нет-нет, их не надо кормить, - строгим голосом говорит девочка лет шести. По конюшне она гоняет на детском велосипеде. Девочку зовут Жасмин, ее мама Лена ухаживает за лошадьми. Они только что покормили своих подопечных.
- Больше всего я люблю Маргошу, - Жасмин показывает на чалую пони, - просто она маленькая и старенькая. Я даже на ней ездила, - сообщает она по секрету.
Еще Жасмин любит клоунов, а когда вырастет, будет дрессировать тигров. Впрочем, у нее есть еще время подумать.
- Ну ладно, - смилостивилась будущая дрессировщица, - могу вам дать по одной морковке.
- Интересно, а что едят тигры? - задумчиво спрашивает продюсер Сергей Казаков.
- А хотите, я вам нашу кухню покажу, - Жасмин торопливо садится на велосипед и ведет нас в "кормокухню". Так написано на красивой табличке.
- Посмотрите, какая у нас шикарная кухня, какой огромный холодильник, - две женщины наперебой приглашают читателей.
Холодильник не просто большой, он огромный - целая комната.
- Финны нам построили, - охотно рассказывает "повариха" в полосатой тельняшке. "Повариху" зовут Ася. - Здесь мы туши для тигров разделываем, мясо для собак варим, иногда и борщи бывают. А хотите, я вам душевую для слонов покажу? - приглашает Ася.
В "слоновьей" душевой все как у людей: резиновые коврики на полу, белый кафель, шланг. Чистота. Здесь принимают душ верблюды, лошади, тигры, медведи...
Возле душевой мама Лена стрижет машинкой молодого мужчину. Мы не первый раз проходим мимо него, оставляя без внимания, как вдруг Ася говорит:
- А вы знаете, кто это сидит на пластмассовом стуле? Это же заслуженный артист России, акробат, все "золото" мира собрал! - теперь читатели с восхищением смотрят на заслуженного акробата, который застенчиво улыбается.
- Хотите щеночков посмотреть? - спрашивает вдруг "повариха".
Ася ведет нас узкими коридорчиками.
- Это место у нас называется "Аллея славы", - комментирует она. - Здесь народный артист такой-то, а здесь заслуженный артист такой-то, - Ася постукивает по дверям гримерок.
Наконец, "повариха" Ася открывает дверь. Я поднимаю голову и читаю надпись на табличке: "Заслуженная артистка России Асият Шюнхайт". Дрессировщица собак.
- Вы только никому не рассказывайте, - смеется она. - Я здесь сорок пятый год работаю, страшно подумать. Ой нет, девочки, брать в руки нельзя, - строго говорит дрессировщица нашим читательницам, которые размечтались погладить щенков знаменитого циркового пуделя.
Вернувшись в кабинет директора, читатели обнаружили в приемной Александра Панкратова-Черного. Знаменитый актер с интересом расспрашивал, кто мы, зачем пришли, и вдруг признался:
- Знаете, я ведь когда был молодым, страшно мечтал работать в цирке. Любите цирк, приходите в цирк. Он этого стоит.
— Культура — 20 октября 2010
